Аллоды Тропарёва

17 января 2013 г.




gilgitaxias

В ноября прошлого года мы проводили исследование, посвящённое формированию проекта реконструкции двора в Тропарёво-Никулино. Исследование проводила Высшая Школа Урбанистики, при участии местных активистов и при поддержке портала UrbanUrban, а так же депутата муниципального собрания Тропарёво-Никулино Владимира Гарначука. И конечно же нельзя не упомянуть наших прекрасных волонтёров, помогавших с анкетированием, печатью анкет и расшифровкой. На данный момент заканчивается подготовка проекта реконструкции, но это уже задача архитекторов. А я пожалуй начну делится социологическими соображениями, возникшими по ходу исследования и по результатам анализа полученных данных. В ближайшее время планируется создание сборника эссе и методических материалов, посвящённых нашему опыту. Так что этот пост можно считать наброском одного из эссе, которые туда войдут.

Феномен, который я наблюдал можно описать через следующий тезис — наличие социальной дистанции при отстутствии социального пространства. Проще всего его проиллюстрировать через метафору первой удачной отечественной компьютерной игры «Аллоды: Печать Тайны». В Аллодах нет единого «мира», существуют отдельные, плавающие в Астрале, острова-государства. Они не образуют пространственной, географической общности, но тем не менее как отделены друг от друга так и связаны друг с другом. Но для описания их связи и взаиморасположения невозможно использовать пространственные категории.

К вышеизложенный тезис имел следующие предпосылки. Во-первых, взгляните на эту диаграмму, показывающую распределение ответов на вопрос «Кто, на ваш взгляд, отвечает за благоустройство двор?»
кто отвечает за двор

Как видно из этой диаграммы, ответы хоть как-то касающиеся личной инициативы жильцов (сами жильцы, активисты, ЖСК) занимают меньше её четверти. ГУИС/ЖЭК/ДЭЗ — больше половины, Управа/Муниципалитет — примерно четверть и столько же людей не имеющих вообще никакого представления об агентах благоустройства (не знаю, странное). Под «странным» я обобщил ответы порядка «Госдума» или «Путин». И вроде как всё неплохо, больше половины жильцов знают, что за благоустройство отвечают локальные учреждения, но удивительно, что жильцы ЖСК (а из четырёх исследованных нами домов два с ЖСК, два муниципальных) почти с той же частотой были уверены в том, что за благоустройство отвечает ЖЭК (положим, это не незнание того, что их с 2005ого года нет, а привычка и под ЖЭКом имеется в виду ГУИС).

Путаница в функциях различных учреждений порой достигала пугающих масштабов — одна женщина после интервью попросила меня помочь написать заявление в муниципалитет (!) на шумящую соседку. На моё предложение обратится в полицию (находящуюся через подъезд), женщина категорически заявила, что полиция бездействует и только муниципалитет может помочь. При этом это была не сумасшедшая, это была абсолютно нормальная женщина.

По сути дела, в виду туманности интерфейса государственных стуктур, создаётся ситуация вертикальной неопределённости. Индивид прекрасно понимает, что наверху что-то есть, но что это и зачем — нет. Вместо муниципальных служб формируется та самая безликая и грозная «Администрация», именем которой подписывают любые запретительные объявления по всей нашей необъятной родине. Одновременно с этим происходит диффузия функций государственных служб. Пожилая пара в ходе интервью распознала во мне легата «Администрации» и отказалась продалжать давать ответы про благоустройство двора, до тех пор, пока я не пообещаю им передать «наверх», чтобы починили козырёк воздуховода.

Так рушится вертикаль, что же происходит с горизонталью?

Вот диаграмма взаимоотношения с соседями — соседи. Надо сказать, что все, особенно первый ответ, относятся к характеру нормативных. Одна респондентка, отметившая галочкой «регулярно общаюсь», когда я уходил поинтересовалась, не знаю ли я, как зовут её соседку. И как ни странно, 48% респондентов хотели бы познакомиться со своими соседями, а 9% — категорически против.

За всё время исследования я слышал очень мало историй соседской кооперации, даже наличие общих точек раздражения, как например, автосервис в бомбоубежище, расположенным под двором, жильцы не пытаются решать проблемы совместно. Зато в трёх из четырёх домов есть своя «знаменитость» — активист, занимающийся вертикальной коммуникаций. В 1-ом корпусе это председатель ЖСК, во втором — пенсионерка-бывшая работница ЖЭКа, в третьем — женщина, занимающаяся ландшафтным дизайном (она даже сделала у себя пруд с японским садом под окном!). Один из респондентов даже назвала председателя «наш местный Господь Бог». Что очень хорошо, к сожалению, отражает ситуацию с активистами. Жители Аллодов тоже всё время полагались на Безымянного Героя.

Вера в активистов препятствует установлению горизонтальных коммуникаций, однако определённый гало-эффект присутствия энкаунтеров власти, которыми являются офис ЖСК, сама по себе бабушка из ЖЭКа и японский пруд, задаёт governmentality, создающее аналог горизонтального контроля. Это именно аналог, псевдогоризонтальный контроль, поскольку структурно он всё равно вертикальный, но исходит не от фантома «Администрации», но от реальных, транспарентных активистов.

В следующем посте я напишу побольше про пространственные и дистанционные проблемы на примере железных дверей, дверных звонков и отказов респондентов.

[Оригинал в блоге автора]

Сбор регулярных пожертвований в Петербург
Собрано 5 220 из 60 000 рублей

Еще статьи на эту тему